«А я тебе, сука, колено прострелю и даже, блядь, апельсинов в больницу не привезу!» Вот так вот стоит со стволом и мне в колено вот так вот целится. А я сижу в траншее и охуеваю. Это на Химках из блатного района. А мы у них перебили кабель. Но он у них нигде не нарисован, нигде не обозначен. И мы соответственно копаем трактором – бздыщь-пум — есть. Ну есть и есть. Я не следующий день копаю под муфту, два с половиной метра надо сделать. Ко мне приезжают три машины, три фроейра с охраной, блядь, все дела. Он к охраннику: «Дай мне пистолет, да я ему щас колено прострелю». Я говорю: «Ну прострелишь и будешь сам копать». Страшно было, страшно. Но я ему говорю: «Или ты копаешь или я. Коленку мне прострелишь, я уползу втихую – копать будешь сам. И дети твои как сидели без света, так и будут сидеть. Сам подумай». А ему лет 25-30. Всё, два жлоба, с рациями, блядь, со стволами, мать твою. Говорю: «Ты видишь, я стараюсь сделать как можно быстрее и для тебя больше. Видишь, я копаю, сейчас копаем, сейчас приедут механики, привезут муфту, муфту поставим, всё соединим, и у тебя будет свет». – «Да я тебе, блядь, колено» — «Ну давай стреляй мне в колено, давай я только вылезу, чтоб потом не мучиться. Я потихонечку доползу до базы. А ты стреляй». На Рублёвке так не выёбывались, как на Химках.