Изучая речевую ситуацию ответа на открытый вопрос, кодируемый интервьюером, конверс-аналитик Ханнеке Хауткооп-Стиинстра предложила такую категорию анализа как «адекватный ответ».
Адекватным является тот ответ на открытый вопрос анкеты, который может быть с легкостью закодирован и, следовательно, в каком-то количестве случаев предполагает вмешательство интервьюера в нарратив респондента с целью коррекции тех или иных формулировок.
Иначе говоря, интервьюер прилагает специальные усилия для того, чтобы отформатировать вопрос-ответную коммуникацию с целью получения возможности привести смысловое содержание этой коммуникации к виду конкретного кода. Сам по себе код, при этом, должен пониматься максимально формально, т.е. просто-напросто как то, что считает кодом сам интервьюер.
Степень адекватности ответа, таким образом, есть степень соответствия реального содержания ответа уже существующим ожиданиям интервьюера. Если одно не слишком соответствует другому, то, как показывает Ханнеке Хауткооп-Стиинстра, интервьюер манипулирует разговором, формируя адекватность.
Часто в замечаниях интервьюеров о проведенном интервью можно встретить упоминания об особом типе разговора, в рамках которого ответы давались «очень четко». Это положительная характеристика интервью. Она воспринимается положительной в силу того, что нет нужды проводить дополнительную работу по выуживанию конструкций и категорий, а, значит, построение итогового аналитического объекта (предварительного и финального кодов) значительно упрощается. Четкий ответ – это адекватный ответ в терминологии Ханнеке Хауткооп-Стиинстра, с той поправкой, что для его получения интервьюеру не пришлось вмешиваться в нарратив респондента.
Например, вот случай «четкого» ответа на поставленный вопрос, выдержка из транскрипта № 29:
И: Есть разные мнения о причинах и истоках нынешнего
кризиса. Как вам кажется, вы понимаете или не понимаете,
чем он вызван?
Р: Он вызван политическими амбициями многих западных
государств.
И: Хорошо.
Однако, все дело в том, что не всякая информация, даже будучи воспроизведенной «точно» или «четко», удовлетворяет интервьюера. Интервьюер задает собеседнику вопросы до тех пор, пока не появится пригодный (с его точки зрения) для кодировки набор категорий и логических конструкций. Так называемая операция «уточнения», производимая интервьюером для того, чтобы «дать респонденту высказаться максимально подробно» – это принуждение к перебору категорий и конструкций. Результатом этой операции будет такой набор слов, который наиболее соответствует представлениям о здравом смысле, имеющимся у интервьюера.
Другими словами, «уточнение» – это необходимая предпосылка последующего рендеринга, ориентированная на то, чтобы произвести предварительный и итоговый аналитический объект, т.е. код.
Сравним два случая. В каждом из них респондент дает вполне определенный ответ на поставленный вопрос («В чем, по вашему мнению, заключается главная причина этого кризиса?»), однако не каждый ответ устраивает интервьюера содержательно.
Случай первый, транскрипт № 26:
И: Есть разные мнения о причинах и истоках нынешнего кризиса.
Как вам кажется, вы понимаете или не понимаете, чем он вызван?
Р: Санкции… [нрзб]
И: В чем, по вашему мнению, состоит главная причина этого
кризиса? Как вот, на ваш взгляд?
Р: Обвал рубля.
И: Угу. И «санкции» вы сказали?
Р: Ну да.
И: Что-нибудь еще добавите?
Р: Да нет.
Осуществляя предварительную кодировку этого вопроса, интервьюер записывает следующее: «Обвал рубля, санкции». Эта формулировка, в свою очередь, дает возможность произвести такую итоговую кодировку: «10.Напряженные отношения России со странами ЕС, США, санкции; 20.Падение курса рубля, рост доллара, евро».
Формулировки, которыми пользуется респондент, удовлетворяют интервьюера по нескольким критериям: во-первых, они достаточно точны и однозначны (адекватны), во-вторых, легко поддаются предварительной кодировке и, в-третьих, не вызывают вопросов с точки зрения допустимости – да, действительно, такие ответы приемлемы по отношению к подобному вопросу. Сказанного достаточно.
Возможна и другая ситуация, когда сказанного недостаточно. Поясним на примере:
И: Есть разные мнения о причинах и истоках нынешнего
кризиса. Как вам кажется, вы понимаете или не понимаете…
Р: Да все это еще с 2008-го года тянется!
И: Ага, а вообще, чем он [кризис] вызван, знаете? Можете
сказать?
Р: США.
И: Чем он непосредственно вызван, знаете?
Р: В 2008 году обвал банковской системы,
этой, ипотечной в Соединенных Штатах произошел. Там,
это, что с долларом стало твориться. В общем, бяка вся эта,
как она тогда началась, так она до сих пор не кончается.
Короткий, лаконичный и однозначный ответ респондента – «США» по каким-то причинам не устраивает интервьюера. Он принимает решение идти дальше и «уточнять», добиваясь от собеседника развернутых (вернее сказать – просто других) формулировок, укладывающихся в его набор представлений о том, что может, а что не может служить ответом на вопрос о причинах кризиса.
В итоге ответ «США» выпадает и из предварительной кодировки, и из кодировки итоговой, что значит, что финальные выводы по данным этого опроса будут построены без его учета.
Связь первоначального ответа (причина кризиса – «США») и финальной кодировки («150.Кризис происходит во всем мире») далеко не очевидна, по факту ее и нет. Однако полученная в ходе дополнительного «уточнения» конструкция («2008 году он начался еще. обвал банковской системы, ипотечной системы в Америке. и с тех пор эта бяка тянется») уже сильнее связана с итоговым кодом, хотя и по отношению к этой связи могут быть высказаны определенные сомнения.
Возможен и еще один способ построения адекватности – «сказано с избытком». В ситуациях этого типа определенные участки нарратива респондента просто отсекаются, потому что – буквально – интервьюеру вполне хватает того, что уже было произнесено. Хватает и в содержательном отношении, и в техническом, т.е. ответ собеседника был понят и принят, он уместился в подразумеваемый формат предварительной кодировки и дает возможность в той или иной степени однозначно кодировать его финальным образом.
И если в случае с предыдущим типом действий интервьюера отбрасываются, как правило, «неподходящие» категории и понятия, то в этом случае рассекаются логические связи между категориями нарратива.
В качестве примера приведем транскрипт № 4:
И: Есть разные мнения о причинах и истоках нынешнего
кризиса. Как вам кажется, вы понимаете или не понимаете,
чем он вызван?
Р: Что нам нужно?
И: Чем он вызван? Вот кризис. Чем вызван? Вы понимаете
или не понимаете?
Р: Америка, Украина – вот от этого все и получаются проблемы.
И: Как бы понимаете, получается, да, вот?
Р: Ту гуманитарную помощь, которая идет на Украину
[нрзб] У нас хоть есть крыша над головой, хоть какая-то работа,
а у них у бедных снег идет на голову и спать негде… У собаки
хоть есть будка своя собачья, а эти люди голодные, у них ничего
нету… И Россия правильно делает, что помогает. Эти люди сейчас
на первом плане должны быть. И когда они это все осознают
– а сейчас они не осознают это на Украине – то, чтобы они все
объединились во главе с Россией и тогда у них у всех со временем
будет и работа, и все остальное прочее. Вот говорят там:
«Президент – то, сё». Эти люди не понимают, что он [нрзб] руководит.
Если бы кто-нибудь [нрзб] это голову надо иметь. Они-то
думают, это легко, страной-то управлять. А недоброжелатели –
что, хотят нас потихоньку зажать-зажать, да и… чтоб нам хуже
жилось.
И: Скажите, в чем же по вашему мнению состоит главная
причина вот этого кризиса? Главная причина в чем вот состоит,
как вы думаете?
Р: То, что везде вот идет – там, тут – вот это недопонимание.
А, может быть, некоторые бизнесмены, кто продукты производит,
цены поднимают и все вот. Понимаете? Я так думаю, а дальше –
я человек маленький…
И: Ну, конечно, вы можете только по своим как бы это распределять…
Р: Да.
И: Угу.
Предварительная кодировка, в итоге, выглядит следующим образом: *Везде идет недопонимание. Цены дорожают*.
А финальная кодировка получается такая: (30.Рост цен, инфляция).
Категория «недопонимание» заносится интервьюером в качестве «точного» отражения слов респондента, однако за ней стоит особая история и особая логика (недопонимание народов в Украино-Российском конфликте как причина кризиса). Тем не менее, нарратив респондента довольно спутан, логика не всегда прозрачна, что позволяет интервьюеру «оправдать» свой выбор итоговой категории, которая одновременно и слишком широка, и слишком узка. Слишком широка вне контекста, слишком узка – в рамках нарратива.
Эта амбивалентность категории «недопонимание», проявляющаяся на этапе предварительной кодировки, в итоге приводит к тому, что только вторая ее часть («Цены дорожают») находит свое отражение в финальном коде (30.Рост цен, инфляция). Кодировщик просто опускает неясное «недопонимание». Так происходит подмена – респондент в качестве причины кризиса называет конфликт между Россией и Украиной, а кодировщик вынужден указать нечто совсем другое – рост цен и инфляцию. Хотя мог бы выбрать соответствующий ситуации код: «40.События на Украине, помощь ей».
Литература:
Houtkoop-Steenstra, Hanneke. 1996. “Probing Behaviour of Interviewers in the Standardised Semi-Open Research Interview.” Quality and Quantity 30(2):205–30.